Автор ежемесячных текстов, укладываемых в единую тематическую линию, и пишущий эти тексты в конце каждого календарного месяца, обречен на борьбу с неизбежным соблазном – посвящать тексты самым последним событиям месяца, которые в момент написания на слуху и на языке у громкоговорящей публики. В конце ноября 2018 года публика озабочена военно-морскими сражениями российского и украинского флотов (поневоле вспомнишь, что на эту тему была компьютерная игра в середине 1990-х; игра еще для 286-х компьютеров) и юридическими проблемами морского права. Мне пришлось приложить к самому себе некоторые усилия, чтобы не погрузиться в военно-морскую романтику и юридическую тягомотину.
Однако, до инцидента в Керченском проливе горячими оставались сквозные темы осени 2018-го года. Это результаты и последствия региональных выборов 9 сентября – для власти, ее системных спарринг-партнеров и несистемных врагов. Это падение рейтинга президента Путина. И это знакомое жившим в начале 1980-х годов ощущение того, что страна зашла в тупик. Иначе говоря, общая атмосфера назревших и перезревших перемен, в которой хочется рассуждать о будущем, ибо настоящее кажется «приговоренным самой историей», но делать это чрезвычайно сложно, ибо нет никакого внятного образа будущего, совершенно непонятно, как, в каком месте начать хотя бы набрасывать его первый контур.
Однако попробую.
Могу предположить, что, несмотря на то, что в самом ближайшем будущем действующей власти не угрожают никакие серьезные выборы – до думских еще много времени, а до президентских еще целая вечность (в историческом процессе, впрочем, любая вечность пролетает стремительно) – власть не чувствует себя спокойно. Если проблема-2024 (новый преемник, место Путина в политической системе после 2024 года) ее пока не тревожит, то проблема-2021 ее не может не волновать. В 2021 году выборы в Государственную думу. Думский состав, который будет избран, будет действовать в год президентских выборов. Для власти принципиально важно, чтобы абсолютное большинство в нем составили депутаты, которые в любой возможной непредвиденной обстановке не побегут требовать отставки самодержавия и образовывать Временное правительство, как это случилось в 1917 году.
Дабы этого не произошло, уже сейчас надобно выбрать одно из двух направлений. Можно плавно или резко свернуть к честному жесткому авторитаризму. Не отрицая наличия разнообразных действительно чудовищных перегибов вроде обожаемых нервической публикой «посадок за перепост», констатирую, пожалуй, что реальных симптомов и тенденций такого поворота не наблюдается.
Другой вариант – перезагрузка партийной системы. У этой развилки свои две развилки. Самое простое и ненадежное – создать новую партию власти, переписать в нее важнейших начальников и бизнесменов с их детьми и секретаршами и взять парламентское большинство руками, одетыми в новые партийные перчатки. Есть вариант посложнее, но понадежнее – учредить к 2021 году «новую многопартийность». Дабы в 2021 году в стране случилось что-то вроде увлекательной для граждан межпартийной конкуренции, победители которой, вне зависимости от того, кто они будут, явно или тайно разделяли бы базовые принципы сохранения путинского курса и недопущения реальной сменяемости власти в 2024 году.
Сделать это не так сложно. Даже без особых бюджетных расходов. Вызвать в Кремль десяток-другой верных олигархов, повелеть каждому из них создать по своей партии, разделить по жребию теневых политтехнологов и медийных интеллектуалов. Политтехнологи займутся организационными и оперативными вопросами. Интеллектуалы обеспечат каждую партию, которая выпадет им по жребию, своим идеологическим лицом и прикроют ее в общественно-политической дискуссии. Кукловоды останутся прежними, но кукол поменяют. Партии разделят между собой разные сегменты довольного и недовольного электоратов. Граждане наверняка с удовольствием поучаствуют в выборах, на которых можно будет голосовать не только «за Путина» или «за Навального». То есть политических товаров и услуг будет как в хорошем торгово-развлекательном центре, а не в сельском магазине.
В таковом пусть неестественном, но вполне живом политическом многообразии растворится (или нейтрализуется) протестность и антиэлитный тренд, которые укрепляются в России в силу разных причин (в ряду которых повышение пенсионного возраста это только рядовая причина). Ну а тех, кто попадет в Думу, уже возьмут – кого под жесткий, кого под мягкий контроль, сформируют из них коалиции провластных партий, которые «сделают нам стабильность» в тот год, когда Путин не будет участвовать в президентских выборах.
В общем, если воспользоваться любимой благодаря пьесе Шварца метафорой «дракона», обозначив ею, если не саму власть, то ее партийную составляющую, вполне возможна «перезагрузка дракона». Не исключаю, что дело движется именно к этому.
А это значит, что скоро для жаждущей какой-нибудь относительно свободной партийной деятельности молодежи появится много шансов. Я всем знакомым, кто из такой вот молодежи, настоятельно рекомендовал не упустить эти шансы.
